Есть время жить - Страница 10

Вернувшись домой, открыл бар и налил бокал коньяку. Как правило, я не пью, но сейчас это было просто необходимо. Созвонился с семьей, как смог успокоил их и немного успокоился сам. Отец с тестем уже знали про зомби, от местных егерей услышали, и теперь спешно укрепляют дом, в общем, ведут себя правильно. Досталось и мне — за то, что сразу не сказал. Поговорил, потом согнал кота с кровати и разложил на ней свой нехитрый арсенал. Итак, как говаривал один киногерой в исполнении Ролана Быкова — «что же мы имеем на сегодняшний, будничный, военный день?» — любимый Глок-17, к нему десять магазинов и, считая сегодня купленные, тысяча патронов. Почему десять магазинов? Чтобы на соревнованиях после каждого упражнения магазины не снаряжать. Идем далее, — Сайга M3 EXP-01 под патрон 7,62x39. Слегка тюнингованная, правда. Пистолетная рукоятка и накладки на цевье от CAA Tactical, сверху газоотводной трубки коллиматорный прицел, такое размещение почему-то называется «пионерским». Кому-то нравится, кому-то — не очень. Мне так удобнее, а о вкусах и цветах, как известно не спорят. Вместо стандартного приклада — американский, шестипозиционный от AR15. Вот и весь тюнинг. Ну, еще дульный тормоз-компенсатор собственного изобретения и встроенный в трубу приклада компенсатор отдачи, правда, его конструкцию я где-то в Сети нашел и, немного доработав, сделал себе. К Сайге, опять же, считая купленные, полторы тысячи патронов. Не густо, если для тренировок, но если такая ерунда начинается, то какой уж тут спорт, не до жиру… Последним у нас Remington 700 SPS Varmint, под патрон 0.308 Win. Ложе от HS-Precision, Харрисовские сошки и чешская оптика с сеткой мил-дот. Извиняйте, братцы, кому не нравится, но на стёкла Шмидт-Бендер или Сваровски пока не заработал. В общем, провел ревизию, почистил Глок, набил все десять магазинов для него и шесть тридцатиместных для Сайги. Надо бы их попарно каплерами соединить, но это потом успеется. Еще про одежду подумать и обувь, если болезнь передается даже через маленький укус, то надо что-то покрепче, вроде кожаной куртки. Перчатки? Тоже не помешают. И на шею что нибудь, чтобы не сразу добрались, если схватят — шахидку, к примеру. Окинул взглядом арсенал — Господи, сделай так, чтобы стрелять по людям не пришлось. Пусть даже и в виде зомби…

Роберт. 23 марта, утро

Утром меня разбудил Айвар. Вломился в квартиру, как слон в посудную лавку. В одежде полуспортивного стиля и с бейсбольной битой наперевес. При его габаритах он был похож на братка выпуска девяностых годов, разве что золотой цепи не хватало и стрижки «под Котовского».

— Вставай, соня! Всё на свете проспишь, а нам еще кое-чего прикупить не мешает.

— Сам ты соня, только под утро заснул, — протирая глаза, сказал я. — Кофе будешь?

— И завтракать тоже, — играя с котом, ответил Айвар.

— А бита тебе зачем? Разве Пан Айвар у нас спортсмэн?

— Мужика вчерашнего вспомнил, из продуктового, вот и нашел в закромах.

— У тебя в закромах поискать, так еще и пулемёт, наверное, найдётся, — я прошёл на кухню и включил чайник.

— Вот чого нэма, того нэма, а было бы неплохо, — входя следом с котом на руках, сказал Айвар.

— Положи кота на место и займись лучше холодильником.

— В смысле?

— Завтрак делай, а я в душ пошел.

— Эксплуататор хренов, избаловала тебя твоя Иринка, — открывая холодильник, пробасил Айвар. — Тебя из шести яиц глазунья устроит?

— Если ты от завтрака отказываешься, то мне хватит…

— Обжора ты, Робби, и куда в тебя еда помещается?

Конечно, на фоне его ста двадцати килограммов мои восемьдесят выглядят тускло, что ни говори. Но на метр восемьдесят пять больше и не положено; я всегда был поджарым, как русская борзая.

После завтрака мы сварили кофе и, закурив, вышли на балкон. Я всегда любил пить кофе на балконе. Жена не курила, а какая чашка кофе без сигареты? Прямо перед окнами был небольшой перекресток, а через дорогу начинался старый парк — излюбленное место для прогулок пенсионеров и собачников. Людей на улицах было почти не видно, машин тоже немного. На горизонте что-то сильно дымило; пожар, что ли? Неподалеку от парка стояла патрульная машина и армейский джип.

— Лепота, — оглядывая окрестности, по-яковлевски протянул Айвар. — Смотри, армейцев все-таки выгнали на улицы.

— Сколько у нас этой армии, тысяч пятнадцать? И то, самые подготовленные сейчас в Афганистане, местных зомбей гоняют. Ну, ещё резерв есть, но их вряд ли используют.

— Почему бы и нет?

— А потому, Айвар, что своя рубашка ближе к телу. Какой резервист сейчас пойдет служить, зная, что его семья без охраны останется? То-то же… Нет, на призывной пункт, может, и соберутся, чтобы отметиться и оружие получить. Потом по-тихому слиняют домой. Ты Инге своей дозвонился?

Его жена работала в Америке и виделись они, наверное, раз в пару месяцев. Не дело, конечно, так жить, но что поделаешь — у нее там хорошая работа, грех её терять.

— Дозвонился, — он помрачнел. — Говорит, у них там тоже самое. Национальная гвардия на улицах и прочие радости жизни. Что делать, ума не приложу. Сказала, что попытается вылететь домой, но многие аэропорты уже закрыты. А с твоими что?

— Тоже надо что-то решать, не на Украине же им оставаться.

— Что делать будем?

— Думать, для начала. Это, как ни крути, бедствие, сиречь надо запасаться продуктами, амуницией и средствами связи. Еще нужен бензин и лекарства…

Тут наш разговор оборвали звуки выстрелов. Из стоящего на перекрестке армейского джипа вылез военный с G-36 наперевес и начал стрелять одиночными. В кого он стрелял — отсюда не было видно, деревья закрывали обзор. Из машины вылез еще один, с каким-то чёрным мешком в руках, и оба пошли к парку. Через некоторое время мы услышали ещё один выстрел и увидели, как они тащат что-то увесистое, уже упакованное в мешок. Сложили за машиной, закурили…